Вопрос №8. Смертельные последствия порки плетью и ТТХ изделия

[Анонимный обоснуй]

Пишет Гость:

26.07.2010 в 20:03

У меня вопрос про сорок плетей, которые всыпали Иисусу перед казнью. Т.е. всыпали-то вроде бы не сорок, а тридцать девять, потому что, как гласит легенда, сорок считались смертельными. Собственно вопрос заключается в том, действительно ли это могло быть смертельно (для взрослого здорового мужчины, ессно. Женщин, стариков и детей не рассматриваем) или сие не более чем байка.
Кроме того, меня интересует, от чего умирал поциэнт, если действительно умирал. От кровопотери? От внутренних кровотечений?
Кроме того, меня интересует ТТХ плети. Длина, вес конструкции. И насколько результат мог зависеть от того, кто ее применяет.

@темы: Пытки/наказания, История

Comments

[Гость]

А вы не смотрели "Страсти Христовы"? Там всё более чем достоверно и натуралистично.

[Гость]

Люди в более поздние века умирали и под кнутом, и под батогами.
Что уж говорить об этих плетях.
а вообще вот:
n-light.chat.ru/raspat.htm

[Гость]

«Сорок ударов без одного» - это, если мне не изменяет память, иудейская традиция ("сорок ударов можно дать ему, а не более, чтобы от многих ударов брат твой не был обезображен пред глазами твоими" Втор.25:3; Ап. Павел говорит о себе: "От Иудеев пять раз дано мне было по сорока [ударов] без одного" 2Кор.11:24). Евангельский текст не сообщает о том, сколько ударов было нанесено Иисусу - только о том, что его "бичевали". Римская плеть состояла из кожаных ремней, закрепленных на кнутовище. Часто в ремни вплетали кости или кусочки свинца, чтобы боль при ударах была сильнее. Подробнее (и с картинками) про ТТХ можно погуглить, наверное. Целью наказания смерть обычно не была, за состоянием наказываемого следили, наказание могли остановить и раньше. Смерть - шок, наверное, в первую очередь. Всякие сердечные дела.

[Гость]

Вообще все зависит от того, как палач орудует. Можно и одним ударом убить, ежели умеючи, а при желании можно мучить долго. Зависит от целей палача и от его опытности. Все-таки, между рядовым солдатом, которому поручили привести наказание в исполнение, и опытным профессиональным палачом разница огромная.

+ про наказания кнутом. Кнут, конечно, не совсем плеть, но я думаю, что общих моментов не мало.
tools-of-death.ru/mazo/ma01/ma0020.html

[Гость]

Бичевание описано у Фейхтвангера в "Иудейской войне" - в качестве наказания Иосифу Флавию за то, что он женился на неправильной женщине) и тем самым бог должен был от Иосифа отвернуться, а во искупление следовало подвергнуться бичеванию. Впрочем, что я. Вот цитата, она большая:

цитата

Сам Иосиф, казалось, отнесся к этой истории не слишком серьезно. Он
продолжал вести, как и раньше, блистательную жизнь - среди женщин,
писателей и актеров, был высокочтимым гостем в кругах канопской золотой
молодежи. Принц Тит еще более явно, чем прежде, выделял его и показывался
почти всегда в его обществе.
Но когда Иосиф оставался один, ночами, он чувствовал себя больным от
стыда и горечи. Его мысли обращались против него самого. Он нечист, он
покрыт проказой и внутри и снаружи. Никакой Тит не может соскоблить с него
этих струпьев. Этот стыд был вполне осязаем, каждый мог его видеть. У
этого стыда было имя. Имя это - Мара. Он должен засыпать источник своих
бедствий, и засыпать его навеки.
Через несколько недель, ни с кем не посоветовавшись, он отправился к
верховному судье общины, доктору Василиду. Со времени своего изгнания из
синагоги Иосиф не показывался ни у одного из представителей еврейской
знати. Верховный судья почувствовал неловкость. Он не находил слов, ерзал,
пробормотал несколько несвязных фраз. Но Иосиф извлек разорванную
жреческую шапочку, как предписывал в подобных случаях обычай, положил ее
перед верховным судьей, разодрал одежду и сказал:
- Доктор и господин мой Василид, я ваш слуга и подчиненный, Иосиф бен
Маттафий, бывший священник первой череды при Иерусалимском храме. Я впал в
грех дурного влечения. Я женился на женщине, хотя женитьба на ней была мне
запрещена, на военнопленной, она блудила с римлянами. Меня следует
вырвать, как плевел.
Когда Иосиф произнес эти слова, доктор Василид, верховный судья общины,
побледнел; их смысл ему слишком хорошо известен. Прошло некоторое время,
прежде чем он ответил предписанной формулой:
- Это наказание, грешник, не в руке человека, оно в руке господней.
Иосиф продолжал и спросил сообразно с формулой:
- Существует ли средство, доктор и господин мой Василид, с помощью
которого грешник сможет отвести наказание от себя и своего рода?
И верховный судья ответил:
- Если грешник примет на себя сорок ударов, Ягве смилостивится. Но об
этом наказании грешник должен просить.
Иосиф сказал:
- Прошу, доктор и господин мой, о наказании сорока ударами.
Когда стало известно, что Иосиф хочет принять бичевание, это вызвало в
городе Александрии большой шум; бичеванием наказывали не часто, обычно
только рабов. Маккавеи изумились и умолкли; многие из тех, кто громче всех
кричал при изгнании Иосифа из синагоги, теперь втайне пожалели об этом.
Белобашмачники же измазали все стены домов карикатурами на бичуемого
Иосифа, а в харчевнях распевали о нем куплеты.
Иудейские чиновники не объявили о дне экзекуции. Все-таки в назначенный
день весь двор Августовой синагоги был полон людьми, а окрестные улицы
бурлили любопытными. Смугло-бледный, исхудавший, с горящими глазами,
смотревшими прямо перед собой, шел Иосиф к верховному судье. Он приложил
руку ко лбу, сказал так громко, что его услышали в самых далеких
закоулках:
- Доктор и господин судья, я впал в грех дурного влечения. Прошу о
наказании сорока ударами.
Верховный судья ответил:
- Итак, передаю тебя, грешник, судебному исполнителю.
Палач Анания бар Акашья кивнул своим двум помощникам, и они сорвали с
Иосифа одежду. Подошел врач, освидетельствовал его, способен ли он
выдержать бичевание и не будет ли под бичом испускать мочу и кал, ибо это
считалось бесчестием, а в законе сказано: "Твой брат да не будет посрамлен
перед глазами твоими" (*119). Иосифа осматривал старший врач общины,
Юлиан. Он тщательно осмотрел его, особенно сердце и легкие. Многие из
присутствующих ожидали, что врач не найдет Иосифа способным выдержать все
бичевания, а самое большое - несколько ударов. В глубине души на такое
заключение надеялся и сам Иосиф Но врач вымыл руки и заявил:
- Грешник выдержит сорок ударов.
Палач приказал Иосифу стать на колени. Помощники привязали его руки к
столбу, так что колени находились на некотором расстоянии от столба, и все
видели, как натянулась гладкая бледная кожа на его спине. Затем они
привязали к его груди тяжелый камень, оттянувший вниз верхнюю часть тела.
Палач Анания бар Акашья схватил бич. И в то время, как сердце Иосифа,
казалось, на глазах у всех бьется о ребра, палач обстоятельно прикрепил к
рукоятке широкий ремень из бычьей кожи, проверил его, немного отпустил,
натянул, опять отпустил. Кончик ремня должен был достигать живота
наказуемого. Так предписывал закон.
Верховный судья начал читать оба стиха из Писания, относящихся к
бичеванию: "И должно происходить так: если виновный заслуживает побоев, то
судья пусть прикажет положить его и бить при себе, смотря по вине его, по
счету. Сорок ударов можно дать ему, а не больше, иначе, если дадут ему
много ударов свыше этого, брат твой будет посрамлен пред глазами твоими"
(*120). Палач тринадцать раз полоснул Иосифа по спине. Второй судья
отсчитывал удары, потом помощники облили наказуемого водой. Затем третий
судья сказал: "Бей", - и палач ударил тринадцать раз по груди. Помощники
опять облили наказуемого. Напоследок палач нанес ему еще тринадцать ударов
по спине. Было очень тихо. Люди слышали резкие звуки ударов, слышали
сдавленное, свистящее дыхание Иосифа, видели, как трепещет его сердце.
Иосиф лежал связанный и задыхался под ударами бича. Они были короткие и
острые, а боль - как бесконечное взволнованное море; она накатывала
высокими валами, уносила Иосифа, отступала, Иосиф всплывал, она приходила
опять и обрушивалась на него. Иосиф хрипел, захлебывался, вдыхал запах
крови. Все это происходило из-за Мары, дочери Лакиша, он желал ее, он
ненавидел ее, теперь ее надо вытравить из его крови. Он молился: "Из
бездны взываю к тебе, господи" (*121). Он считал удары, но сбился со
счета; это были уже сотни ударов, и они продолжались бесконечно. Закон
требовал, чтобы было не сорок ударов, а тридцать девять; ибо написано:
"числом до", что значило "приблизительно", и потому давалось только
тридцать девять. О, как мягок закон богословов! Как жестоко Писание! Если
они сейчас не перестанут, он умрет. Ему казалось, что Иоханан бен Заккаи
запретит им продолжать. Иоханан находился в Иудее, в Иерусалиме или в
Ямнии; но все-таки он окажется здесь, он разверзнет уста. Важно только
выдержать до тех пор. Земля и столб перед ним заволакиваются туманом, но
Иосиф пытается овладеть собой. Ему приказано видеть все отчетливо,
различать землю и столб, пока не придет Иоханан. Но Иоханан бен Заккаи не
пришел, и Иосиф в конце концов все же перестал видеть и потерял сознание.
Да, на двадцать четвертом ударе с ним сделался обморок; и он безжизненно
повис на веревках. Но после того как его облили водой, он снова пришел в
себя, и врач сказал:
- Выдержит.
И судья сказал:
- Продолжайте.
Среди зрителей была и принцесса Береника. Здесь не оказалось ни трибун,
ни отгороженных мест. Но еще накануне ночью она послала своего самого
сильного каппадокийского раба занять для нее место. И вот, зажатая
множеством людей, стояла она во втором ряду, полураскрыв удлиненный рот,
тяжело дыша, упорно устремив глаза на бичуемого. Во дворе царила
беззвучная тишина. Слышен был только голос верховного судьи, читавшего
стихи из Писания, - крайне медленно, всего три раза, и издалека, с улиц,
доносились крики толпы. Очень внимательно смотрела Береника, как этот
высокомерный Иосиф принимает удары, чтобы освободиться от шлюхи, которой
вынужден был дать свое имя. Да, Береника чувствует, что с Иосифом ее
связывает кровное родство. Этот человек не гонится за маленькими грешками
и мелкими добродетелями. Так смириться, чтобы вознестись тем выше, - это
она понимала. Находясь в пустыне, она сама вкусила сладострастие подобных
унижений. Ее лицо побледнело, смотреть было нелегко, но она продолжала
смотреть. Она беззвучно шевелила губами, механически считала удары. Она
была рада, когда упал последний; но она могла бы смотреть и дольше. Во рту
у нее пересохло.
Иосифа, окровавленного и потерявшего сознание, отнесли в дом общины.
Его обмыли, под присмотром врача Юлиана натерли мазями, влили в рот питье
из вина и мирры. Когда он пришел в себя, он сказал:
- Дайте палачу двести сестерциев.

[Гость]

[Гость]

Вообще, в идеале бы вам книгу Лейна "Пытки и наказания", там как раз ответы на все ваши вопросы. Но так как я книгу последний раз в руках держала году в 98ом, и она была не моей, только одалживада почитать, и с тех пор не попадалось, а в сети сканов не видела, то эта информация почти бесполезна по сути. Но мало ли, вдруг вам, ТС, повезет?

[Гость]

Не забывайте также о сепсисе. Рваные раны от ударов, если их не обрабатывать, - это ж рай для всякой заразы. После такого наказания можно умереть просто от заражения крови.

[Гость]

Четкого ответа так и не дали. (я старательно прочел все ссылки и комментарии) От чего умирали под кнутом? Причем не через пару дней, а прямо в процессе? Кровотечение внутреннее и внешнее? Болевой шок? А правда, что кнутом можно было перешибить хребет, переломать ребра и заставить их проткнуть легкие? Тогда наказуемый тупо задыхался от жидкости в легких, получается.

[Гость]

Четкого ответа так и не дали. (я старательно прочел все ссылки и комментарии) От чего умирали под кнутом?

Да потому что у всех было по-разному.
Напишите про болевой шок, и это будет правда.
Напишите про кровотечение, и это тоже будет правда.
Люди-то все разные.

[Гость]

Я не ТС, я интересующийся. Писать ничего не собираюсь. У меня если и бьют плеточкой, то нежно, чисто для разогрева перед секасом

[Гость]

Четкого ответа так и не дали. (я старательно прочел все ссылки и комментарии) От чего умирали под кнутом? Причем не через пару дней, а прямо в процессе? Кровотечение внутреннее и внешнее? Болевой шок? А правда, что кнутом можно было перешибить хребет, переломать ребра и заставить их проткнуть легкие? Тогда наказуемый тупо задыхался от жидкости в легких, получается.

Прямо в процессе могут умереть от болевого шока или даже от страха, но это он очень сильно должен испугаться. Это сердечный приступ будет, но в случае со здоровым взрослым мужчиной...спорно. От кровопотери именно в процессе наказуемый умрёт, только если процесс будет долгим и бить будут до рассечения тканей, потому как главных кровеносных сосудов на спине кнут повредить не может, следовательно, быстрой кровопотери как при артериальных кровотечениях, не будет. Сломать хребет или рёбра взрослому здоровому мужчине простым кнутом сложно. Нужна большая сила или дополнения на кнуте, вроде металлических или каменных грузов, достаточно массивных. Но таких не делали. Именно потому, что кнутом наказывали, а не казнили, им не нужна была смерть от порки.
Убить кнутом быстро можно, только если он обмотается вокруг шеи и задушит, либо если у наказуемого уже были какие-то повреждения, вроде тех же сломанных рёбер, и особо мощный удар кнута их просто сместил, они проткнули лёгкое, или сёрдце, или ещё что-нибудь жизненно-важное. Ну или если он очень плохо переносит боль.

[Гость]

Еще могло возникнуть кровотечение в плевральную полость - внимание, это НЕ то же самое, что отек легких!

[Гость]

А, ну да, а ведь иной раз били кнутом после допроса с пристрастием - то есть у наказуемого уже были всякие повреждения.
Спасибо! Мне чисто так, для эрудиции. Такое я не пишу, слава богу

[Гость]

Анооооны, спасибо вам всем огромное, вы замечательные, я вас люблю! Это почти исчерпывающе, и я словами не могу передать, как я вам благодарен!

ТС

[Гость]

Как лучше проводить экзекуцию: подвесить жертву или уложить ее? Как это было принято у тех же римлян и иудеев?